АРХИВ

Сергей Лисовский – жестко о современном телевидении, кино, журналистике и кадровой политике государства

29.11.2011 19:49

На днях премьер Путин заявил о необходимости разработки «Этического кодекса кино». Впрочем, судя по тому, что льется с телеэкранов, впору говорить и об этическом кодексе для телевидения и для эстрады. Курганский сенатор Сергей Лисовский не понаслышке знаком с работой и телевидения, и эстрады. В конце 80-х – начале 90-х он стоял у истоков современной российской эстрады, которая, правда, сильно трансформировалась за последние годы, причем не в лучшую сторону. Пришлось поработать и на телевидении – канале ТВЦ, но во многом из-за неприятия «внутренней кухни» Лисовскому оттуда пришлось уйти. Зато остались знания о том, откуда на нашем ТВ, в кино и СМИ столько насилия, крови, «голых задниц» и политической цензуры. Об этом – в эксклюзивном интервью сенатора «URA.Ru».

- Сергей Федорович, в последнее время тема нравственности, этики в кино, на телевидении звучит постоянно. Но весь негатив, который мы сегодня имеем, копился, по сути, 20 лет. Не поздно спохватились?

- Ну, хорошее дело никогда не поздно начинать. Лучше поздно, чем никогда. Но то, что государство отстранилось от воспитания своего населения и молодежи в частности, это, конечно, неправильно. Наши горе-рыночники развалили экономику, думая, что рынок все отрегулирует, точно так же думали, что рынок отрегулирует нравственность и мораль. Этого не произошло. Это все равно что ребенок: родился и пусть сам живет, сам воспитывается. Не воспитается. Это тяжелый, затратный процесс, но он дает результаты, и потом это все сторицей восполняется. Это относится и к отдельному ребенку, и ко всей нации. У нас ведь практически упразднена вся государственная пропаганда, агитация. Все это передали в партии, которые, понятно, преследуют свои узкопартийные интересы. Должна быть государственная машина, которая стабилизирует общество и воспитает какие-то основополагающие принципы морали, нравственности, общественного устройства, блокирует распространение социально вредных направлений.

У нас ушли от этого. Ушли, потому что, во-первых, этому способствовала традиционная лень чиновников. Почему в 90-е выбрали рынок? Во многом не потому, что хотели развалить экономику, а потому что чиновник не любит работать априори. Ведь как хорошо: можно не работать, а рынок все отрегулирует. Это не было специальное, осознанное вредительство, это была лень чиновников, потому что заниматься пропагандой и агитацией – очень тяжелый, монотонный труд. Во-вторых, это произошло из-за денег: на показе голой задницы можно очень много заработать. Поэтому здесь еще алчные телевизионные и кинодельцы, которым гораздо проще снять вот такой фильм, чем нормальную картину, и заработать на нем денег. И вот совокупность этих двух тенденций и породила ситуацию, которую мы сегодня имеем.

Я не верю в какие-либо кодексы и добровольные ограничения кинематографистов и телевизионщиков в отношении того, что показывать, а что не показывать. Это должна быть специальная программа, это должно быть жесткое законодательство. Вы понимаете, нет ни одного фильма, который я могу посмотреть вместе со своими детьми. Практически ни одного.

- Современного?

- Да. Потому что смотришь-смотришь, и вдруг что-то вылезло, или фраза такая проскочила, что ты минут 30 в себя приходишь от того, что рядом сидит твой ребенок и все это слышит. Надо вернуть очень жесткую категорийность: как раньше были фильмы «до 16». Для фильмов «до 16» надо ввести ограничения по времени показа и телевизионной трансляции. Понимаете, добровольные ограничения ни к чему не приводят: человек существо агрессивное, такими нас создала природа, это принцип естественного отбора – мы все равно всегда находимся в борьбе, в противодействии с окружающей природой и с окружающими нас людьми. Вопрос этого взаимодействия – цивилизованное оно или нет, по правилам или нет? Поэтому если человеку проще заработать, показывая непристойность, он будет показывать непристойность.

- Но, получается, спрос на это есть…

- Спрос всегда будет. Я иногда смотрю на своих детей и думаю: почему плохому дети учатся мгновенно? А вот чтобы научить хорошему, требуются огромные усилия. Видимо, это тоже наша психология, заложенная в нас миллионами лет развития. К сожалению, хорошее прививается с большим трудом и потребление вот этого непристойного имеет свой рынок. Но, вы знаете, здесь мы тоже навязываем определенный вкус, то есть поколение 20-летних даже не понимает, что есть что-то другое. И, по-моему, они тоже уже от этого устали. Это тоже проблема. В то же время когда человек взрослеет, у него появляется самозащита, отторжение многих вещей, которые показывают. Опять же у кого-то эта самозащита появляется, у кого-то нет. Воспитание своей нации – это серьезная работа государства.

Вернусь к тому, с чего начал. Наших алчных бизнесменов от культуры можно только одним остановить: ввести четкую классификацию «до 16 и старше». Если ввести законом строгое ограничение на трансляцию на публичных каналах фильмов «до 16 лет», может быть, расширить эту классификацию и ввести также фильмы для взрослых, как это сделано в Европе. Фильмы для взрослых вообще не должны появляться в эфире публичных телеканалов.

- То есть только на кабельном?

- Только на кабельном, только прокат после 12 ночи или в специальных кинотеатрах. Вот когда мы это введем, поверьте, вот это будет самое лучшее регулирование деятельности наших творцов – они сразу начнут снимать то, что нужно нации и государству, а не то, на чем проще заработать. А пока мы будем их просить быть сознательными, думать о людях… Кто-то, да, обладает собственной нравственной и социальной позицией, но таких, к сожалению, немного. Больше того, те, кто обладает такой позицией, будут не востребованы киноиндустрией, потому что на них будут меньше зарабатывать, потому что их фильмы будут дороже, потому что их фильмы не будут собирать такую широкую аудиторию. Пока не будут, потому что на рынке есть фильмы, которые позволяют все. А вот когда мы введем экономические ограничения, когда появятся нормальные фильмы, которые нужны нашей стране и которые будут экономически более удобны для кинобизнеса, тогда мы получим то кино, которое нам нужно. Декларации же все равно закончатся голой задницей на экране.

- Ну, смотрите, одно дело частные каналы, другое – государственные, та же «Россия»… Там ведь, по логике вещей, в первую очередь должны действовать какие-то ограничения?..

- Нет, понимаете, я бы вообще их не разделял, потому что у нас порой государственные каналы похлеще показывают, чем частные. Взять тот же «СТС», у которого акционеры – американцы, у которых уже есть понимание этих вопросов – в Америке очень жесткие законы по публичному эфирному телевидению. Так вот реально те законы, которые есть в США, переносятся на «СТС» - частный канал. А на «Первом» и на «России» идут такие вещи, которые лучше не показывать своим детям.

- В том и дело. Почему никто не воздействует на это?

- Не хотят. А потом многие чиновники, которые активно участвуют в управлении этими каналами, зарабатывают на рекламе. Я, кстати, слышал разговоры, когда руководители этих каналов объясняли серьезным государственным чиновникам, что если они не будут показывать кровь и задницу, которые показывают частные каналы, то тогда они не смогут на рекламе зарабатывать и тогда надо будет дотировать телевидение. Такие разговоры я слышал. Но, во-первых, экономить на воспитании и агитации нации не стоит – это очень опасно. Во-вторых, это обман, потому что на сегодняшний день заработки от рекламы у наших каналов такие, что можно содержать три канала, но если не воровать, конечно. Поэтому какое-то снижение рекламы первоначально, возможно, и произойдет, но рейтинг вернется, если канал будет пристойный и достойный. Но даже и этих денег, которые останутся, легко хватит на содержание канала. Я вообще предлагаю отменить рекламу на «Первом» и «России», как это делает, например, BBC. Там государственные каналы финансируются за счет небольшого налога. Допустим, каждый житель страны будет платить 1,5 рубля на содержание национального канала, но на этом канале не будет рекламы. Я думаю, в этом нас все поддержат.

- А зарабатывать на чем они будут?

- Они не будут зарабатывать. Налог – 1,5 рубля с человека, с налогоплательщика. В Европе много таких государственных каналов, которые содержатся за счет маленького налога. Там нет рекламы, там нет «рейтинговых» программ типа «Дома-2». Это каналы, которые поддерживают культуру, традиции нации, которые воспитывают нацию, которые дают понимание ситуации в стране с учетом интересов нации. Эти каналы не должны зарабатывать.

- Почему этого не сделать с детскими каналами? К примеру, сравнительно недавно появился канал «Карусель», но он работает в кабельном режиме, следовательно, доступен не всем…

- Я же говорю, у нас есть две тенденции: во-первых, лень и нежелание чиновников работать, почему они и пустили на самотек агитацию, пропаганду и воспитание нации, во-вторых, это алчность тех же чиновников и бизнесменов от телевидения и кино, которые уже срослись с чиновниками, – им проще на чернухе и порнухе, на крови зарабатывать. Вот и все. Здесь простая животная мотивация.

Я много встречаюсь с людьми, и в каждой аудитории мне говорят: когда вы закончите эти безобразия на телеканалах?! Все люди говорят о необходимости нормальной государственной цензуры телевещания. И это есть во всех развитых странах: публичное телевидение не может быть целиком частным, потому что оно влияет на всю страну. Хочешь публично вещать – выполняй определенные требования, хочешь показывать чернуху – в «кабель», оплачивай свой «кабель», и если есть люди, которые хотят тебя смотреть, – пусть смотрят.

- Кстати, введение ограничений наверняка повлечет заявления о цензуре?

- Во-первых, у нас цензура есть – политическая, и это надо понимать. Более того, эта цензура больше идет не от самого государства, а от боязни телевизионных чиновников попасть под удар. Опять же, не надо иллюзий. У нас журналисты, которые уже, по сути, не занимаются журналистикой, а зарабатывают на публичном вещании деньги, давно сами ввели политическую цензуру. Сами! Потому что им все равно – на политике они не зарабатывают, они зарабатывают на чернухе, порнухе, крови. Поэтому они будут биться против запрета всей этой гадости, но с радостью готовы принять политическую цензуру. Это говорит о том, что эти люди не думают ни о стране, ни о нации.

И чиновнику от кино и от телевидения проще заработать на боевике, чем на хорошем фильме, так как он не защищает государство и государство от него не требует исполнения функции воспитания нации, от него требуют исполнения функции политического цензора. Соответственно, ему отдают на «кормление» нравственную составляющую программ и кино, которые он производит, он рьяно соблюдает политическую цензуру, отрабатывая, как он думает, заказ власти, он отвязывается на нас с вами, на наших детях, на культуре, на национальных символах и так далее. Вот и все.

- А как бы вы поступили с программами, которые перебирают «грязное (и не очень) белье» известных людей, артистов?

- Это, по сути, продолжение все той же истории. Это такая же алчность, как и у торгашей, которые взвинчивают цены на продукты. Все то же самое: природа-то одна и та же. Вопрос в другом – почему государство позволяет это делать? Публичные СМИ - это настолько опасная сфера общественной жизни, что, позволяя на ней тупо зарабатывать, мы, конечно, разрушаем всю страну и экономику в том числе, в конечном итоге. Потому что отсутствие у людей уверенности в завтрашнем дне, отсутствие веры в будущее страны - а эти программы создают неуверенность - приводит к тому, что у людей появляются серьезные опасения за безопасность своих детей. Почему у нас многие хотят уехать из страны? Основная причина – я боюсь своего ребенка выпускать на улицу.

Понятно, что телевидение во многом показывает реальную ситуацию: у нас действительно небезопасно, но одно другое подстегивает, и такие передачи провоцируют на преступления людей с нездоровой психикой, потому что когда смакуют программы с маньяками, я уверен, это увеличивает количество маньяков в стране. В Советском Союзе появление маньяка – это было ЧП генерального масштаба, за это могли снять министра внутренних дел. А у нас сейчас то тут, то там это проявляется. Это еще и потому, что происходят провокации, в том числе на телевидении, где людьми движет обыкновенная алчность, желание побольше заработать, используя самые низменные стремления человеческой природы.

- Кстати, что вы, один из тех, кто стоял у истоков российской эстрады, думаете о сегодняшней сцене? Там ведь тоже, мне кажется, пора вводить этический кодекс?

- Шоу-бизнес знаете почему уже разрушен? Потому что у нас существует монополия на телевизионный эфир. Телевизионный эфир – это все-таки серьезный инструмент донесения того или иного артиста до его аудитории. Но у нас если ты не личный друг руководителя канала, если ты не входишь в его продюсерский центр (у нас все каналы создали свои продюсерские центры, и они зарабатывают на этих артистах: раскручивают только своих), то дорога на телевидение тебе закрыта. Сколько было скандалов на «Фабрике звезд»! Я лично знаю молодых артистов, которые ушли с «Фабрики звезд», и им тут же закрыли эфир. То есть если ты не подписываешь с «Фабрикой звезд» на 5 или даже на 10 лет контракт о том, что ты будешь потом работать только от них на кабальных условиях, тебя исключают из эфира. Конечно, это полностью уничтожает искусство. Талантливый человек не может туда пробиться, потому что нужна простая «поп-машина», которая будет зарабатывать деньги руководителю канала. Причем одно дело – частный канал, другое – «Первый» и «Россия», которые мы позиционируем как государственные каналы, но они занимаются тем же самым. Поэтому мы видим с вами на всех каналах одни и те же лица, потому что они в «обойме». Поэтому во всех концертах, которые прошли в течение месяца на каналах, участвуют одни и те же артисты, и никто из зрителей не вспомнит, какой это концерт, чему был посвящен – они все одинаковы, просто чистый бизнес. Нормальный талантливый человек туда пробиться уже не может.

- Какие все-таки меры-то нужно предпринять, чтобы запретить разврат на экранах?

- Во-первых, надо, конечно, периодически увольнять чиновников государственного телевидения, потому что то, что они сидят там десятилетиями, понятно, способствует коррупции и уничтожению их ответственности перед народом и государством. Получается, они ответственны только лично перед несколькими чиновниками, которые удерживают их на посту. Сменяемость руководства телеканалов надо, наверное, вводить даже законодательно. В свое время, по-моему, Наполеон сказал, что «искусство управления состоит в том, чтобы не позволять людям состариться в своей должности». Сталин это более четко говорил: крупного чиновника надо либо расстреливать через 5 лет, либо переводить на другое место работы. И, кстати, во второй части он был прав: если посмотреть на наших чиновников, реально 5 лет – это тот срок, после которого коррупционные связи уже настолько сильны и чиновник настолько начинает зависеть от своей свиты, даже, может быть, он и сам не хочет этого, но он повязан взаимными обязательствами…

- А кому-то и нравится это…

- Многим и нравится. Но нет, есть люди, которые просто попадая в эту систему, уже сами не могут из нее выйти – это как наркотик. А если их перемещать, как в Советском Союзе было? Ты проработал в небольшой должности в одном городе, тебя отправляют на повышение в другой какой-нибудь районный город, в другую республику. Там ты проработал 5 лет, потом тебя могут отправить руководить каким-нибудь промышленным предприятием, чтобы ты понюхал «пороху», понял, что такое производство, и так дальше. Вот эта ротация кадров, выращивание кадров давала свои положительные результаты: во-первых, человек себя проявлял в тех или иных ситуациях, и было понятно, может он что-то или не может, во-вторых, он набирался опыта в разных областях управления, производства, человеческих отношений, и только тогда его вводили в министерство.

Сейчас у нас этого нет: 30-летний замминистра не может даже осознать глобальность проблемы министерства – у него нет достаточного опыта, и вообще за 30 лет он себя не проявил – талантливый он или нет, может что-то понимать или нет. Это опять же лень наших чиновников – они не хотят вводить эту систему в нашу кадровую политику. Такая система не позволит возникнуть такой скандальной ситуации, которая произошла с генералом Хоревым: извините, я не понимаю, как можно в 34 года стать генералом, если ты не на войне. За какие такие заслуги?! Такого в Советском Союзе быть не могло. Не может такого быть и в любой развитой стране. Понятно, что он стал генералом явно не за заслуги: значит, правильно «откатывал», правильно в долю брал. Кто за этим должен следить? Кадровики. Должны быть жесткие законы и жесткие кадровые регламенты, которые не позволяли бы проходить таким жуликам во власть и подниматься на такие посты. Но если есть система, которая их отсеивает, то есть какая-то гарантия, что их не будет большинство, тогда все будет нормально. У нас, к сожалению, таких гарантий пока нет.

- Если все же вернуться к телевидению, в ближайшее время может появиться закон, еще какой-то нормативный акт, который позволил бы минимизировать негатив, идущий с экранов?

- Я боюсь, что закона не получится. Повторюсь: чиновников от телевидения не пугает политическая цензура, их пугает цензура нравственная – она ведет к снижению их доходов. Кроме того, нравственная цензура приведет к востребованию талантливых людей, потому что снять хороший фильм гораздо сложнее, чем снять дешевый боевик или какой-нибудь полупорнографический фильм. Гораздо сложнее. Это потребует новых кадров, а эти кадры обычно неуживчивы, они не идут на компромиссы, им трудно указать. Талантливый человек лучше вообще не будет творить, чем перешагнет через собственное понимание.

К сожалению, причины многих больших проблем нашего государства банальны до неприличия.

- Спасибо.

Вопросы – Екатерина Лазарева, Фото - газета "Курган и курганцы", © «URA.Ru»