АРХИВ

Сергей Лисовский о врагах Медведева и Путина, о том, последует ли кто-то за Лужковым, о «предательстве» Шаймиева и результатах грядущих выборов в Госдуму – в эксклюзивном интервью «URA.Ru» 29.03.2011 19:51 Сенатор от Зауралья Сергей Лисовский видит главную проблему страны в безнаказанности и, следовательно, бездеятельности родоплеменных бюрократических кланов В последние дни 2010 года Курганская областная дума назначила Сергея Лисовского на очередной срок полномочий в качестве своего представителя в Совете Федерации. Сегодня, 29 марта, Лисовский выступил с отчетом о своей работе в верхней палате парламента за время, прошедшее с его последней встречи с зауральскими депутатами. И дал эксклюзивное интервью «URA.Ru». - Сергей Федорович, прежде всего, хотелось бы поговорить об итогах предыдущего периода вашей сенаторской деятельности. Что удалось и чего не удалось сделать? - Итоги не мне подводить, пусть подводят зауральцы… Считаю - многое удалось сделать. Но мы все же не смогли «дожать» поправки в земельное законодательство, то есть усложнить ситуацию для тех, кто покупает землю и не использует ее как землю сельхозназначения. Не удалось облегчить процедуру использования выборочных долей (земельных паев – ред.), которые не востребованы по тем или иным причинам. Помните, у нас была идея передавать эти земли регионам, чтобы они могли ими распоряжаться? В таком виде нам внести поправки в закон, к сожалению, не удалось. Нам не удалось провести механизм создания многоконтурных участков. Допустим, человек обрабатывает землю, имея 100 паев, и вынужден оформлять кадастровые документы на все 100 паев, вместо того чтобы обозначить контур этого поля и работать с одним кадастровым номером. Это вроде бы техническая проблема, но она экономически очень сильно давит на сельхозпроизводителей – каждый кадастровый номер стоит денег, как официальных, так, возможно, и неофициальных. Но я не успокоился и продолжаю работать, чтобы ситуацию все-таки поменять. - Перспективы есть? - Да, перспективы есть. Часть поправок мы все-таки приняли. Мы ужесточили требования к использованию земель, хотя не так жестко, как хотели. Например, определили, что частью земель могут распоряжаться муниципальные образования, субъекты Федерации. Определили возможность получения земли жителями муниципальных образований без торгов - для строительства индивидуального жилья. Это тоже была большая проблема. Например, житель деревни захотел построить дом для своего сына или дочери. Но муниципалитет не мог выделить землю, хотя этот человек десятилетиями живет в этой деревне – надо было выставлять участок на торги. Понятно, мог появиться кто-то со стороны и - кто для спекуляций, еще для чего-то еще - перебить торги. Получалось, что коренной житель не получал возможности развиваться и жить вместе со своими детьми. Эту проблему нам удалось решить. - По закону о торговле какие-то подвижки, кажется, тоже есть? - Нам удалось уже в конце прошлого года принять поправки в Кодекс об административных правонарушениях: мы ужесточили наказание для торговых сетей – ввели штраф до 5 млн рублей. У нас, по-моему, ни по одному административному нарушению нет такого высокого штрафа. За те же подпольные казино размеры штрафов значительно ниже, хотя деятельность этих заведений не только очень сильно подрывает экономические устои страны, но еще и в социальном плане наносит большой вред. Кстати, даже торговые сети признали, что закон все-таки работает и действительно ставит им какие-то рамки: они уже не могут так безудержно угнетать нашего производителя и паразитировать на потребителе. Хотя они хотят внести определенные поправки, но и мы готовим изменения. Например, если вы помните, был определен бонус (от поставщиков – ред.) за объем реализованной продукции – за него все торговые сети бились. Нам все министерства говорят: вот вы не даете торговле возможности развиваться, не даете хорошим производителями продвигать себя в сети. Но что сделали сети? Сети сделали так, что если даже они на рубль продали товаров – бонус в 10% получили. А мы предполагали, что бонус будет использоваться в торговле как стимул: чем больше продал, тем больше бонус. У них же с рубля начинается. Поэтому мы хотим внести поправки: если прибыль до 25 млн рублей в месяц, то торговая сеть вообще никакой скидки не получает, если от 25 до 50 млн рублей, то бонус может составить 2,5%, допустим, если с 50 до 75 млн рублей – еще больше. А 10% скидки сеть может получить только в том случае, если продает больше, чем на 100 млн рублей в месяц. То есть, мы хотим замотивировать сети получать бонусы от реального объема. Это тоже вызывает у них мощное противодействие, но мы движемся. Я думаю, к концу весенней сессии мы все-таки сможем если не полностью принять эти поправки, то хотя бы в первом чтении. - Какие приоритеты вы определили для себя на очередной срок полномочий? - Сейчас я активно начал заниматься новыми законами – по семеноводству, качеству зерна и племенному животноводству. Это три базовых закона для развития села. Особенно закон по семеноводству. У нас, конечно, есть законодательная база, но она старовата и плюс очень расплывчата. Мы хотим, чтобы новый закон реально помогал сохранять наше семенное производство, стимулировал его развитие, и мы были бы защищены от проникновения западных сортов. Во-первых, они не районированы для наших условий, во-вторых, отсутствие собственной производственной базы семеноводства – это серьезная зависимость от других стран. Вообще, у некоторых наших чиновников была идея наладить производство в Бразилии, так как у нас якобы территория не очень приспособленная для такого производства: в Бразилии, мол, и земли лучше, и другие блага, пусть наши семеноводы туда едут и там развивают отрасль. Вдобавок к этому западные производители семян пытаются ввести для наших аграриев серьезные штрафы в случае производства их семян без использования лицензионных договоров. То есть получается: крестьянин купил семена, посадил, собрал урожай, часть урожая оставил на следующий год, чтобы использовать семена, – за это он должен заплатить еще раз, потому что он как бы пользуется лицензией на эти семена. Понятно, что при нашем развитии экономики и нынешней доходности производства с таким подходом мы разорим всех наших крестьян. По этому закону идет очень сильное западное лоббирование. Они понимают, что это закон определяющий, и если уничтожить производство семян у нас, то мы будем серьезно зависеть от Запада. То же самое по племенному животноводству – если мы потеряем генетику, как потеряли по птице, нам в любой момент могут перекрыть кислород. Отбиваемся, как можем. Понимание у многих появилось. Но существует проблема 2012 года: многие чиновники не хотят решать перспективных проблем – им надо сейчас решать проблемы сегодняшнего дня, чтобы не иметь провалов и остаться в следующем правительстве или как-то передвинуться в администрацию президента и т.д. Эта проблема существует, потому что когда разговариваешь с чиновником о проблемах будущих 3-5 лет, то видишь по его глазам, что они его не особо волнуют. Но движение есть. - Если не ошибаюсь, вам принадлежит идея создания национального (или международного) центра, где проводились бы исследования генно-модифицированых ингредиентов в продуктах питания. Каким вы видите этот центр и насколько это реально? - Этот центр очень даже возможен. Его надо создавать, потому что на сегодняшний день защитники ГМО нам говорят, что все наши опасения безосновательны, потому что у нас нет инструментария, чтобы доказывать наличие в продуктах ГМО, - о чем тогда, мол, с вами говорить. А так как в России есть агенты влияния, которые хотят затащить в нашу страну ГМО, то они действительно оказывают большое давление на нас, на правительство, на чиновников. Поэтому если бы мы создали такой центр, который имел бы определенную репутацию, оборудование, – это помогло бы нам отстаивать интересы страны. -Правда, что разработку технического регламента (требования к качеству реализуемой продукции – ред.) по рыбе российская сторона передала Казахстану? Это реально так? - Да, это правда. - Как такое возможно? - Как такое возможно – не знаю, но это правда. Об этом в официальном письме мне сообщили в Минпромторге. Если посмотреть письмо Минпромторга, опубликовать его – это смех и грех… - А вы сейчас вообще имеете какой-то доступ к проектам техрегламентов, к их разработке или можете их изучать только непосредственно перед рассмотрением в Совфеде? Техрегламенты вообще разрабатываются? - Все техрегламенты «висят». Сначала мы в Совете Федерации бились по техрегламентам, потом довели их практически до принятия. Потом на одном из совещаний Медведев спрашивает: «Почему нет техрегламентов?» Христенко говорит: «Нам депутаты мешают – долго обсуждают их». Приняли великое решение – отнять у депутатов, которые ничего не делают, возможность принимать техрегламенты, передали Минпромторгу. Тот с радостью взял на себя эту обязанность и год ничего не делал. Потом, когда с него можно было спросить, я поинтересовался: где техрегламенты? Они мне радостно пишут: «А теперь техрегламенты – не мы, а Единый таможенный союз, но в Едином таможенном союзе пока не создана комиссия, которая этим будет заниматься, и когда будет создана – не знаем». Прошло еще полгода, они мне пишут: «Комиссия создана, но мы не можем договориться». И закончилось все этим крайним письмом, которое пришло в этом году: комиссия есть, но техрегламенты поделили – каждая страна берет на себя какие-то техрегламенты. По этому распределению Казахстану попал техрегламент по рыбе, так как это «великая» морская держава, соответственно ей будет более удобно разрабатывать этот документ. - Более великая, видимо, чем Россия… - Ну да… То есть полтора года из-за этой волокиты мы потеряли, и сколько сейчас будут разрабатывать техрегламенты в рамках уже Таможенного союза – не знаю. Я попросил Христенко включить меня в совет по техническому регулированию и стандартизации при Минпромторге, который будет заниматься техрегламентами, но не знаю, включат меня или не включат – теперь мы бесправные в этом смысле. - Поговорим о политике. Один из самых громких политических скандалов последних месяцев – отставка Юрия Лужкова. С тех пор постоянно высказываются предположения, что это не первая и не последняя отставка. Как думаете, отставки в связи «с утратой доверия» могут повториться? Или в предвыборный период президент не пойдет на это? - Это, скажем так, политическая технология – перед выборами всегда «сдают» самых одиозных членов команды. Это правила игры не только в России, но и во всем мире. Поэтому если мы хотим играть в демократию, мы должны иметь атрибуты этой демократии, в том числе в виде сдачи одиозных членов команды. Мы, конечно, можем не идти по этому пути, но ни к чему хорошему это не приведет, то есть сдавать надо. Не только потому, что это определенная предвыборная процедура, но и потому, что дальше некуда. Как с Лужковым: сейчас выявляются такие вопиющие факты, что, в общем, удивительно, что это не было сделано раньше, к сожалению. Надеюсь, что будут такие отставки. - Еще до выборов? - Обычно «сдача» происходит до выборов, потому что после выборов политическая значимость этих актов снижается. - Как вообще оцениваете сегодняшний политический расклад? Какой, по-вашему, может стать Госдума очередного созыва? - Я думаю, что «Единая Россия» сохранит большинство. Не знаю, правда, конституционное или нет. Усилят позиции, конечно, «Справедливая Россия» и, скорее всего, КПРФ. ЛДПР, думаю, часть позиций утратит. Возможно, в парламент войдет еще одна партия. Примерно вот так. Но это, я считаю, достаточно хорошо, потому что чрезмерная монополия одной партии, конечно, губительна для самой партии. Когда все хорошо, любой человек начинает расслабляться. А партия – это тоже живой организм, поэтому нужен кто-то рядом, с достаточно большим влиянием, чтобы и партия не засыпала, и дело делалось. Для этого, я думаю, «Справедливая Россия» вполне подходит. - В четверг, если не ошибаюсь, по всей России пройдет акция протеста против «Единой России», в том числе и в Кургане. Казалось бы, партия постоянно заявляет о том или ином позитивном проекте, но протестные настроения в обществе растут. Почему, по вашему мнению, ЕР до сих пор не смогла стать партией, которой бы население слепо верило, как в свое время верили КПСС? - Я говорю: одна из серьезных причин – это отсутствие реальной политической конкуренции. В такой ситуации любой организм начинает загнивать. Только движение вперед может спасти. Плюс не надо забывать, что у нас все партии – молодые. Для политического процесса этого достаточно мало. Понятно, что есть проблемы роста, особенно быстрого роста. Понятно, что многие пришли в партии не для того, чтобы что-то делать для страны, а чтобы решить свои карьерные вопросы – это тоже надо учитывать. Поэтому их деятельность направлена не во имя общего блага, а во имя решения собственной задачи в большинстве случаев. Но все обновляется, все меняется. И очень даже неплохо, что партию начинают критиковать даже ее члены. Шаймиев вот выступил. Хотя для него странно что-то сейчас заявлять – говорить, что партия не туда идет, хотя он столько лет был у руля, и этот путь он сам же и определял. Это какое-то непонятное заявление, честно говоря. Может, это покаяние? Но тогда немножко форма не та – в виде обвинения. Я понимаю, если б человек покаялся: я много лет занимался не тем, я ошибся, я использовал партию как инструмент собственного комфортного житья-бытья – это было бы понятно, было бы достойно для пожилого человека, может быть, и надо так поступить. А когда человек вдруг начинает обвинять своих бывших товарищей, коллег в том, к чему он лично приложил руку, - это уже похоже на предательство и непорядочно, прямо скажем. - Как думаете, выступления против ЕР, существующие протестные настроения могут реально повлиять на партийное развитие? - Во-первых, все зависит от того, какие новые силы придут в партию. А они должны прийти: партию, естественно, надо обновить. Во-вторых, возможно, не надо гнаться за членством (вот нас миллион, два миллиона), а, может, лучше быть более плотным отрядом с меньшим количеством членов, но из людей, которые объединены какой-то идеей. В-третьих, проблема всех партий – «Единой России», «Справедливой России», ЛДПР, кроме разве что коммунистов – у них нет идеологии, то есть нет цели и нет миссии: во имя чего? Как помним, «Единая Россия» приходила с лозунгами «За Путина!», год-два такая миссия могла помочь молодому президенту в начале управления страной. Но сейчас это уже не работает – это уже глупо. Поэтому нужна реальная идеология – во имя чего, чтобы люди, которые идут в партию или являются ее сторонниками, понимали свою миссию. Это отсутствует. Причем это проблема не только «Единой России», а всех партий, кроме коммунистов, которые приняли старую идеологию – идеологию КПСС. Хотя они ее тоже настолько трансформировали, что теперь трудно понять, в чем их идеология: вроде они за коммунизм, за социализм, при этом рыночное правительство Путина поддерживают. Не поймешь их в этом смысле. Как в знаменитом фильме: «Долго мы будем так стоять враскоряку – одной ногой в коммунизме, другой – в социализме?» Пока партии не сформируют для себя идеологию, пока они не дадут человеку миссию, ради чего он должен жертвовать чем-то, ситуация будет нестабильной. - Все больше людей убеждаются в том, что существующая чиновничья система, скажем так, неправильная. И как тут не согласиться с вашим определением «среднеазиация и кавказиация» власти - в смысле механизма общественного устройства по кровно-родственному признаку. А для чего тогда все законы и заявления о борьбе с коррупцией? Ведь у нас подчиняющихся друг другу родственников выявляют только на уровне сельсоветов, а на высшем уровне на это никто не обращает внимания… - Вот это и проблема. Может быть, высшие руководители и хотят изменить ситуацию, но как только это поднимается на средний и на высокий уровень, сразу натыкаются на личные интересы. - Но все это тогда пустые слова, получается? - В чем-то да. Уже несколько раз Медведев и Путин заявляли о том, что их решения не исполняются. Не исполняются не потому, что там сидят дураки, а потому, что просто эти решения идут вразрез с интересами тех или иных чиновников. Чтобы победить коррупцию, конечно, не должно быть родственников под началом руководителя. В Советском Союзе это просто было запрещено. А у нас мало того что родственники под началом друг друга, так еще и министры - родственники. То есть говорить о защите отраслей, которые будут конфликтовать, тут не приходится. Явно какая-то отрасль будет проседать во имя интересов другой, раз родственники во главе. Кто в семье главный, тот и будет побеждать. Кто там у нас победит: Голикова или Христенко? То есть что у нас будет: социальная сфера проседать под промышленность или промышленность под социальную сферу, или обе будут идти не в ту сторону? Поэтому мало давать указаний. По таким вопросам надо принимать законы: до какого колена - например, до третьего колена, - родственники не имеют права работать под началом одного из них. Как только человек поднялся выше, до уровня департамента в министерстве, всё – все его родственники не имеют права работать в этом министерстве. Понятно, что в личном плане это, может быть, жестко, но в плане защиты интересов всего населения – это необходимо. Пока мы не будем принимать такие жесткие, прямого толкования законы, понятно, нам чиновничество не победить, потому что оно как раз очень хорошо умеет использовать дырки в законах. - Вы как-то использовали такое выражение - «пробка пофигизма» - по отношению к российскому чиновничеству. Думаю, что многие постоянно сталкиваются с этим. Неужели эту «пробку пофигизма» нельзя выдавить? Что должно стать «штопором»? - А очень просто: надо просто наказывать за неисполнение своих обязанностей и за ошибки. У нас ведь как получается: если чиновник что-то сделал, то его могут еще и наказать, если он ничего не сделал, его уж точно не накажут, скорее всего, даже повысят… - Поэтому многие ничего и не делают… - Поэтому ничего и не делают. Надо наказывать за неисполнение и за ошибки. А то у нас административная реформа начинается уже третий раз, по-моему… - Мне кажется, она бесконечная… - Да, она бесконечна, и самое главное, ни один обделавшийся чиновник - а реально все реформы были пшиком - не понес ответственности: все прекрасно себя чувствуют, все на госпостах, все продолжают и дальше «умело» руководить страной. Пока каждый чиновник понимает, что его ошибки ни к чему не приведут, он не будет, во-первых, бояться их делать, во-вторых, он лучше вообще ничего не будет делать, так как понимает, что за безделье его уж точно не накажут. Это, кстати, не потому, что кто-то плохой или хороший, это человеческая натура, которую надо все время понуждать. Я по себе могу сказать: я бы многого, наверное, не достиг в жизни, если бы не рос в малообеспеченной семье. Я, помню, ходил в одних штанах, в одних ботинках три года. Не потому что мне так нравилось, а потому что денег не было купить новые. Человек любит расслабляться. Как львы: поели – полежали на солнышке, проголодался – встал, побрел, чтобы кого-нибудь еще найти на обед. То же самое и чиновники – если не каплет, то он и не побежит. Есть, правда, одержимые люди. У меня отец, я считаю, такой: он будет работать всегда – для него это главное, и для меня во многом главное – трудиться. Но таких людей мало. Мы такими стали, потому что обстоятельства понуждали нас трудиться, а сейчас это уже просто стиль нашей жизни, по-другому мы свою жизнь не представляем. - Спасибо.