АРХИВ

Чиновники решили переделить сельхозугодья, которые не обрабатывают собственники. Те их без боя не отдадут Если вы фермер и трудитесь в Краснодарском крае, вы не имеете права собирать меньше 31 центнера зерна с гектара. Иначе землю могут просто изъять. Губернатор Александр Ткачев считает, что получать такой маленький урожай «просто грех». Пострадавших от этой нормы нет - урожайность на Кубани редко опускается ниже 40 центнеров. Но теперь передел сельхозугодий затеян уже на федеральном уровне. Прошлой осенью президенту Медведеву пришлось защищать национальный проект по развитию села от другого нацпроекта - «Доступное жилье». В октябре на совещании в Липецке Медведев поручил разработать закон, позволяющий изымать сельхозземли у собственников, которые не обрабатывают их в течение трех лет. Заодно закон должен был разобраться с самими собственниками, поскольку далеко не всегда можно понять, кому принадлежит земля в России. «Очень сильно намутили в 1990-е годы в этой сфере», - пожаловался тогда Медведев. Обсуждение закона входит в острую фазу - подготовки ключевых с точки зрения содержания поправок ко второму чтению. И речь идет о судьбе огромного материального актива. По оценкам Минсельхоза, из 402,3 млн га сельскохозяйственных земель 30 млн используются не по назначению. 30 млн га - это полторы Белоруссии. Зачем обрабатывать землю, на которой не растут пшеница и овощи? Пока экономика переживала бум, а цены на недвижимость росли в геометрической прогрессии, миллионы гектаров сельхозземель скупались под грандиозные строительные проекты, а еще чаще - в расчете на выгодную перепродажу. Свои владения инвесторы нечасто переводят из сельскохозяйственной категории в другую, более соответствующую, - слишком много волокиты. И с точки зрения закона на этих угодьях по-прежнему должен пастись скот или должна расти обыкновенная капуста. Еще летом 2008 года Владимир Путин ругал министра сельского хозяйства Алексея Гордеева за то, что он, «как собака на сене», не дает переводить сельхозземли под строительные нужды. Кризис перевернул рынок: спекулянты исчезли, объемы строительства падают. В Подмосковье земля может сейчас стоить в пять–десять раз дешевле, чем в «золотом» 2008-м. А сельское хозяйство стало единственным сектором экономики, показавшим в прошлом году рост, пусть и небольшой - 1,2%. Теперь уже поля и луга кажутся чиновникам ценным ресурсом, способным подтолкнуть экономику. Заказанный Медведевым законопроект, впрочем, уже почти год лежал в Думе - его разработала группа депутатов и сенаторов, в которую входили представители крупного аграрного бизнеса, такие как совладелец холдинга «Красный Восток-Агро» Айрат Хайруллин, основатель птицеводческого холдинга «Моссельпром» Сергей Лисовский и Алексей Езубов, в прошлом управлявший аграрными активами Олега Дерипаски. После президентского импульса депутатский проект в конце января приняли в первом чтении, а на этой неделе профильный комитет Думы должен отобрать поправки ко второму. «Этот закон в меньшей степени касается Подмосковья, но мы видим, как в аграрных регионах земли зарастают сорняками и лесом. Мы их теряем», - объясняет Хайруллин. И сейчас закон об обороте сельхозземель запрещает их использовать не по назначению и устанавливает трехлетний срок, после которого теоретически их можно отбирать. Но доказать, что земля простаивает, почти невозможно. Крупному латифундисту достаточно иметь крошечную ферму, чтобы считаться сельхозпроизводителем. «Прошла корова, пощипала травку - вот и использование», - приводит пример учредитель компании «Земельное агентство» Максим Лещев. В начале февраля Россельхознадзор впервые добился изъятия земли - 50 га - у фермерских хозяйств в Новосибирской области. Чтобы отобрать заросшие сорняками участки, потребовался не один год проверок и судов. Обычно же такие проверки угрожают нарушителям лишь ничтожными штрафами в 1000–2000 рублей. Новый закон дает регионам право установить свои критерии использования земель, и если собственник их не соблюдает, отбирать у него участок можно уже через два года. Судебные разбирательства не нужны: по решению местных властей заброшенную землю продадут с аукциона, а вырученные деньги, за вычетом расходов на организацию торгов, послужат компенсацией бывшему собственнику. Массового передела может и не быть. «Не факт, что там, где много заброшенных земель, появятся инвесторы, готовые их обрабатывать», - указывает сотрудник Всероссийского института аграрных проблем и информатики Наталья Шагайда. А там, где спрос на землю есть, ее и отобрать будет сложнее. «Свою землю никто без боя не отдаст», - уверен Лещев. У владельцев есть как минимум два пути: переводить угодья в другую категорию или все-таки доказать, что они и сами способны заниматься сельским хозяйством. Да и легкость, с которой новый закон позволяет отбирать землю, не всем нравится. Глава комитета по гражданскому и арбитражному законодательству Павел Крашенинников представил на законопроект отрицательное заключение. По его мнению, правила изъятия земли нельзя отдавать на усмотрение регионам - они должны устанавливаться на федеральном уровне и в любом случае предусматривать судебную процедуру. Иначе создаются все условия для коррупции. Урожайность, на которую ориентируются в Краснодарском крае, на первый взгляд разумный критерий. «А если речь идет об экологическом производстве, где низкий урожай, зато без удобрений?» - недоумевает Шагайда. Компромисса, указывает эксперт, можно достичь с помощью международного опыта. В таких странах, как Италия и Франция, землю не отбирают, зато могут заставить отдать в аренду, если собственник забросил ее на два-три года. Отнять землю, которую не обрабатывают, сложно, еще сложнее оформить собственность на землю, которую обрабатывают, но на птичьих правах. Приватизация земли в России прошла в 1992–1994 годах и проблем породила не меньше, чем ваучерная. 115 млн га перешли во владение 12 млн бывших колхозников. Частной собственности на землю не было: в 1990-х она еще считалась злом. Справедливости ради колхозное достояние поделили в виде земельных паев. Чтобы превратить их в нормальные земельные участки - с четкими границами на местности, - нужно пройти целую одиссею. По подсчетам Шагайды, оформление одинакового по площади участка может обойтись от 17 000 до 6 млн рублей. Разброс зависит от региона, количества дольщиков и множества других факторов. До сих пор 25 млн га земли относятся к так называемым невостребованным земельным долям. Их хозяева не оформили свою землю: у кого-то нет денег, кто-то просто умер. При этом земля обрабатывается в том числе и крупными компаниями. Она просто не вовлечена в легальный оборот - банковский кредит, например, под нее не получишь, на баланс тоже не поставишь, а это могло бы повысить капитализацию. Разработчики закона предлагают резко упростить оформление такой земли. Например, чтобы все вопросы могло решать собрание дольщиков путем заочного голосования, а личное участие владельцев паев не требовалось бы. Регистрацию прав на землю тоже упростят. Но решая одну проблему, можно породить другую. С введением новых порядков крупным собственникам станет проще концентрировать землю в своих руках, но разговоров об обманутых дольщиках - уже не квартирных, а земельных - наверняка прибавится. Опыт показывает, что, оформив землю, сельские жители нередко продают ее за копейки.